Дивизия вела тяжелые бои в Карпатах, особо тяжелые кровопролитные бои были в декабре 1914 года на реке Сане и в январе 1915 года, где дивизия отражала наступление противника на Перемышль. В феврале дивизия провела ряд успешных наступательных операций у польских и галицийских городков и деревень.

Формирование Дикой дивизии завершилось в сентябре 1914 года, в октябре она была доставлена эшелонами в Подольскую губернию. С конца ноября дивизия вступила в бои на Юго-Западном фронте.

Дивизия вела тяжелые бои в Карпатах, особо тяжелые кровопролитные бои были в декабре 1914 года на реке Сане и в январе 1915 года, где дивизия отражала наступление противника на Перемышль. В феврале дивизия провела ряд успешных наступательных операций у польских и галицийских городков и деревень.

С июля до осени 1915 года дивизия участвовала в ряде боёв на западе, которые её командир великий князь Михаил Александрович назвал «блестящими конными делами».

О горцах из Дикой дивизии тогда писали самые известные российские газеты.

17 февраля 1915 года Петроградское телеграфное агентство передало из Ставки официальную телеграмму:

«В Восточной Галиции события развиваются повсюду согласно нашим предположениям. Наши кавказские горцы наводят страх на венгров... Горцы решительно отказываются уступить кому-либо первенство под неприятельским огнем. Никто не должен получить право утверждать, что горец сражается за его спиной. Психология горцев в отношении боевых порядков решительно сближает их с рыцарями, которых можно было заставить сражаться лишь на началах боевого равенства в одношеренговом строю».

Издание «Новое Время» в очерке «Кавказцы» писало в апреле 1915 года:

«Природным всадникам» пришлось вместе с пехотными войсками «спешенной конницей» под градом пуль и снарядов «постепенно рассыпным строем, перебежками отнимать у неприятеля пядь за пядью землю. Горцы ходили на окопы – в штыки, вернее, в кинжалы, несли сильные потери, но дух их не упал даже в этой совсем необычной для них обстановке».

«Новое Время» пишет об удивительном событии, участниками которого стали всадники и офицеры Черкесского и Ингушского полков 3-й бригады Кавказской конной дивизии.

Событие произошло в городе Станиславове, который долгое время удерживался австро-венгерскими войсками. К городу подходили русская пехота и конница и, понимая, что Станиславов удержать не удастся, австро-венгерское командование вывело свои главные силы из города, оставив там значительный гарнизон.

«Для выяснения количества оставшихся в городе австрийцев посланы два конных разъезда горцев, - продолжает рассказ корреспондент газеты «Новое Время». - Видимо, австрийцы заметили их, но ничем не выдали своего присутствия, подпустили эту кучку людей к самому городу. Горцы предположили, что он совсем оставлен неприятелем, спокойно вошли на мост и затем в город. Здесь их встретили залпами с разных сторон.

Вместо того чтобы отступить на мост, горячие кавказцы опять прибегли к своему самому необычному оружию, и на улицах закипел кинжальный бой. Плохо ли стреляли австрийцы, или их обуял страх при виде горцев, но и на этот раз последние победили, не потеряв ни одного человека, кроме нескольких раненых. Перестрелку услышали ближайшие четыре сотни и бросились на помощь своим...»

С восхищением говорил Брешко-Брешковский о том, как смело бросаются горцы в атаки на неприятельскую пехоту, пулеметы и даже артиллерию:

«Стихийной, бешеной лавиной кидаются они, артистически работая острым, как бритва, кинжалом против штыков и прикладов... и об этих атаках рассказывают чудеса. Австрийцы давно прозвали кавказских орлов «дьяволами в мохнатых шапках». И действительно, одним своим видом, таким далеким от какой бы то ни было общеевропейской военной формы, кавказцы наводят на неприятеля панику...»

Среди боевых сражений дивизии – Брусиловский прорыв (хотя некоторыми исследователями участие дивизии в прорыве и подвергается сомнению), Корниловское выступление в августе 1917 года. За время своей боевой деятельности Кавказская туземная конная дивизия понесла большие потери.

Дивизия была своеобразным полигоном, где формировались преданные империи воины – за три года через службу в дивизии прошло более семи тысяч всадников, уроженцев Северного Кавказа и Закавказья.

Полки дивизии несколько раз пополнялись прибывавшими с мест их формирования запасными сотнями. За один только 1916 год дивизия провела 16 конных атак — пример небывалый в военной истории. Количество пленных, взятых Кавказской туземной конной дивизией за годы войны, в четыре раза превысило её собственный численный состав.

Когда в Петрограде произошла Февральская революция, 2 марта 1917 года император Николай II отрекся от престола, передав «наследие» своему брату Михаилу Александровичу, бывшему командиру Кавказской конной дивизии. Но и он 3 марта отказался от престола, обратившись к народам России с Манифестом.

Власть в Петрограде и стране взяло на себя Временное правительство. Корнет Кабардинского полка Алексей Арсеньев в своих воспоминаниях о тех днях напишет:

«Отречение Государя от престола потрясло всех; того «энтузиазма», с которым все население, по утверждению творцов революции, «встретило ее», не было; была общая растерянность, вскоре сменившаяся каким-то опьянением от сознания, что теперь – «все позволено». Всюду развевались красные флаги, пестрели красные банты. В Дикой Дивизии их не надели – кроме обозников и матросов-пулеметчиков...»

Наима Нефляшева,

kavkaz-uzel.ru

Фото 1917 года. Возвращение всадников черкесского полка Кавказской конной Туземной дивизии с первой мировой войны. Екатеринодар. Из личного архива Самира Хотко.